Сложно на фоне информационного цунами о стремительном захвате мира коронавирусом, найти позитив в этом процессе. Но мы все же попробуем. Тем более, что наука настаивает на том, что человек на 50% состоит именно из вирусов. Когда-то давно, в геном человека внедрились враждебные кирпичики, которые со временем помогли нам выжить, сформировать иммунитет и даже приучили логически мыслить. Кто знает, возможно, в глобальном смысле любая эпидемия когда-либо сыграет на руку будущим поколениям людей. И то, что сегодня мы воспринимаем как угрозу, на самом деле является очередной прививкой эволюции, пишет в своей колонке для Medium ученый и философ Бен Каллиф.
Те, что помогли нам выжить
Мы часто думаем о вирусах, таких как грипп, ветряная оспа или герпес, как о «внешних» захватчиках, но вирусы более тесно связаны с человеческой жизнью, чем мы осознаем. Даже после выздоровления от инфекции часть этого вируса всегда будет закодированная в вашей ДНК. Приблизительно 8% человеческого генома состоит из так называемых эндогенных ретровирусов (ERV). По сути это последовательности вирусных генов, которые стали частью человеческой эволюции, после того, как ими заразились наши древнейшие предки.
Но не стоит думать, что эти ретровирусы молча сидят в геноме. Время от времени они проявляют себя, вовлекаясь в аутоиммунные заболевания и рак молочной железы .
В то же время, ретровирусы могут быть чрезвычайно полезны для выживания человека. Например, они выполняют роль своеобразного интерфейса между беременной матерью и ее плодом, регулируя развитие и функцию плаценты. Проще говоря, именно благодаря имплементации древнего вируса организм матери не атакует чужеродній геном и позволяет детям развиваться в утробе.
Более того, по заявлениям дарвинистом, развитие интеллекта человека также тесно связано с вирусами, которые, тысячами лет перетасовывали наш геном и создали взаимосвязи, необходимые для формирования высшей нервной деятельности.
Предполагается, что вирусы необходимы не только для существования плацентарных млекопитающих, но и для существования жизни в целом.
Ирония эволюции еще и в том, что адаптивные механизмы вирусов, помогавшие победить иммунную систему, были впоследствии переработаны и включены в ее арсенал. А значит, если бы не вирусы, которые наш геном много лет назад, иммунитета нам было не видать, как своих ушей.
Как вирусы размывают грань между информацией и живым миром
Ученые давно выяснили, что вирусы — мощные, древние и жизненно важные элементы нашего существования. И к тому же крайне простыми по своей конструкции. Простота и автономность вирусов делают их феноменальными инструментами для биологической инженерии и медицины.
Вирусы настолько просты, что им не всегда нужно свое тело, чтобы выжить и при этом они живут в рамках циркадных ритмов, как все живые существа. Но, если мы отслеживаем эти ритмы через циклы сна и бодрствования, вирусы впадают в анабиоз вплоть до того, пока не попадут в организм нового хозяина. То есть жизнь вируса зациклена на периодах покоя и активных фазах инфекции.
Чисто технически у вирусов нет тела во время фазы покоя — они всего лишь последовательность букв в книге генома. Но, как только что-то нарушает их сон (например, мутация или новый вирус, заражающий хозяина), вирусы могут пробудить и восстановить свои физические тела из чисто генетической формы.
Даже за этими ритмическими циклами определенные виды вирусов вообще не нуждаются в физической форме. Эти бестелесные вирусы называются транспозонами. У настоящих вирусов тело состоит из белков, но транспозоны — это мобильные генетические элементы — кирпичики в длинной цепочке ДНК. Они легко встраиваются в код и точно так же легко выходят и перемещаются.
А парадокс в том, что почти 50% человеческого генома состоит из транспозонов! То есть фактически человек — это всего лишь большое скопление вирусоподобных последовательностей. «В вас больше от микроба, чем от человека», — говорил как-то в беседе с BBC профессор Роб Найт из Калифорнийского университета в Сан-Диего.
Этот вид эндогенных вирусов обладает способностью разрушать важные гены, вставляя себя в последовательности ДНК. Это похоже на то, как если бы последовательность слова в книге прыгали со страницы на страницу, меняли порядок в предложениях и превращали книгу в бессмыслицу.
Если подходить к определению вируса философски, то по сути он — не что иное, как идея. Но ровно до тех пор пока он не найдет холст, внутри которого он сможет воспроизвести себя. Несмотря на их эфемерность, они как показывает наука, играют важную роль в нашей долгосрочной эволюции.
Во многих отношениях вирусы очень напоминают идею древних заклинаний, которые тихо сидят как слова в книге, пока кто-то не произнесет мистические слоги и не раскроет магию, содержащуюся в них.
Возможно, из-за мистики этой концепции многим ученым и философам трудно воспринимать вирусы как живые существа. Некоторые умы вовсе приписывают им разумное поведение и хитрость. Хотя до сих пор споры о том, что же такое вирусы — это существо или вещество ведутся в научных кругах.
