Вот простая арифметическая задача: мяч и бита стоят один доллар и десять центов. Бита стоит на один доллар больше, чем мяч. Сколько стоит мяч?
Большинство людей быстро и уверенно ответит, что мяч стоит десять центов. Это наиболее очевидный, но неверный, ответ (правильный ответ – пять центов за мяч, и доллар и пять центов за биту).
Уже пятьдесят лет Даниель Канеман, лауреат Нобелевской премии и профессор психологии в Принстонском университете, задает подобные вопросы и анализирует наши ответы. Его обезоруживающе простые эксперименты изменили современное понимание процессов мышления.
Философы, экономисты, и социальные психологи веками считали человека рациональным существом. Работы Канемана, поздние эксперименты Амоса Тверски и других психологов продемонстрировали, что мы далеко не так рациональны, как нам бы того хотелось.
Когда человек оказывается в ситуации неопределенности, он не пытается внимательно рассмотреть всю информацию и найти соответствующие статистические данные. Его решения определяются кратчайшими психологическими путями, которые зачастую приводят к глупым ошибкам.
Кратчайший путь – это не самый простой путь к решению, а путь, который не требует математических вычислений. Когда мы слышим вопрос про биту и мяч, мы забываем все уроки арифметики и автоматически даем ответ на задачу, которая требует приложения хотя бы малейших мысленных усилий.
Несмотря на то, что сегодня Канемана считают одним из самых влиятельных психологов двадцатого века, его работу много лет не воспринимали всерьез. Канеман вспоминает, как один выдающийся американский философ, услышав о теме его исследований, отвернулся со словами, «Меня не интересует психология глупости».
Как оказалось, философ был неправ. Результаты исследования Ричарда Уэста из университета Джеймса Мэдисона и Кита Становича из университета Торонто, опубликованные в Journal of Personality and Social Psychology, показали, что умные люди более склонны к подобным ошибкам в мышлении. Мы считаем, что интеллект защищает от предубеждений, но в реальности он может стать нашим неуловимым проклятием.
Уэст и его коллеги попросили 482 студента заполнить анкету, состоящую из задач, тестирующих когнитивные искажения мышления.
Вот пример одной такой задачи
На поверхности озера плавает несколько кувшинок. Каждый день их количество увеличивается в два раза. Чтобы покрыть всю поверхность озера, кувшинкам нужно 48 дней. Сколько времени нужно, чтобы они покрыли половину озера?
Первый ответ, который приходит в голову — разделить конечный ответ на половину, что дает нам 24 дня. Этот ответ неверен. Правильный ответ – 47 дней.
Уэст также задал участникам своего эксперимента задачу, которая проверяет подверженность «эффекту привязки», который в 70-х годах продемонстрировали Канеман и Тверски. Участникам задали два вопроса:
- Самая высокая секвойя выше или ниже X метров? (X для разных участников разнилось от 26 до 305 метров).
- Как Вы думаете, какой высоты самая высокая секвойя в мире?
Средний ответ участников, которым в первом вопросе давали небольшую «привязку» — например, 26 метров – составил всего 36 метров. Цифры, которые назвали те, кому дали привязку в 305 метров, были в семь раз выше.
Уэст и коллеги хотели не просто подтвердить существование подобных ошибок, но и определить их связь с уровнем человеческого интеллекта. Для этого они попросили своих участников пройти когнитивные тесты (например, S.A.T. и Need for Cognition Scale), измеряющие «склонность человека предаваться и наслаждаться размышлениями».
Осознание проблемы никак не повлияло на решения
Даже те студенты, которые знали о склонности своего мышления искать кратчайшие пути, все равно давали неверные ответы. Это открытие не удивило бы Канемана, который в своей книге «Думай медленно… Решай быстро» (Thinking, Fast and Slow), признается, что годы новаторских исследований так и не помогли ему улучшить свою умственную работоспособность: “Мое интуитивное мышление склонно к излишней уверенности в себе, завышенным прогнозам и ошибкам в планировании. Тенденции недооценивать количество времени, которое потребуется для выполнения определенной задачи ничуть не меньше, чем до того, как я начал изучать эти вопросы” — пишет он.
Возможно, самым опасным когнитивным искажением является наша самоуверенность. Мы считаем, что другие поддаются ошибкам в мышлении намного чаще, чем мы сами. В когнитивной психологии эту тенденцию называют «слепым пятном». Это обобщение основывается на нашей способности замечать систематические ошибки в решениях других людей – мы всегда замечаем недостатки наших друзей – и неспособности увидеть то же самое в себе.
Безусловно, «слепое пятно» — понятие не новое, но работа Уэста показывает, что оно является фактором во всех когнитивных искажениях. Мы с готовностью прощаем ошибки своего мышления, при этом осуждая мышление других.
Интеллект только усугубляет ситуацию
Ученые измерили уровень «когнитивных способностей» своих студентов и выяснили, что умные люди (по крайней мере, исходя из результатов тестов), склонные к неторопливым рассуждениям, допускают больше когнитивных ошибок. Образование не спасает. Как много лет назад установили Канеман и Шейн Фредерик, более, чем 50% студентов Гарварда, Принстона и M.I.T. дают на вопрос с битой и мячом неправильный ответ.
Чем можно объяснить эти результаты? Одна из гипотез утверждает, что «слепые пятна» возникают из-за несоответствия между нашими оценками себя и других. Оценивая нерациональный выбор незнакомца, мы опираемся исключительно на информацию о его поведении и наблюдаем его когнитивные ошибки со стороны. При этом, оценивая свои собственные решения, мы склонны проводить подробный анализ. Мы критически оцениваем свою мотивацию и ищем соответствующие причины своим действиям. Мы плачемся о своих ошибках психологам и снова и снова разбираем ход мысли, которая привела нас к провалу.
Главная проблема подобного анализа в том, что движущие силы когнитивных искажений – корня наших нерациональных решений – бессознательны. Они остаются невидимыми для самоанализа и интеллекта. Более того, самоанализ отвлекает нас от настоящего момента и только усугубляет наши ошибки. Мы рассказываем cебе красноречивые истории о том, почему ошибаемся, но эти истории упускают суть. Чем больше мы пытаемся узнать себя, тем меньше мы понимаем.
